Парижские выходные (художник)

Категория: Традиционно

Вообщем, до 18 лет она была солидной девченкой — милой девственной кросоткой, с пятым размером и большенными планами на длительно счастливое будущее. Позже она втюрилась, позже ей разбили сердечко, позже она втюрилась в друга человека, который разбил ей сердечко, позже и он оказался не тем Царевичем, она сошлась назад с Тем, а позже ее завертела закрутила взрослая жизнь — новые влюбленности, случайные встречи, бывалые мужчины, которые вскруживают голову, новые расстройства и новые желания.

Годам к 22 она открыла внутри себя Даму. Ту, которую мужчины всегда пишут с большой буковкы. Из комфортных джинс она перелезла в юбки-карандаши, из спортивных лифчиков в узорчатые корсеты. А когда она последний раз брала колготки, на данный момент ей было уже и не вспомнить — сейчас, в жизни где в хоть какой момент могло произойти что-то сладострастное, они казались ей совсем неловкой частью гардероба. Последний раз она надевала их в один из вечерком, закончившийся в горячих объятьях ее давнего знакомого, который был старше ее на пятнадцать лет. Он растерял голову от ее новых духов, чье заглавие уже вылетело у нее из головы, и зажал ее в подъезде ее же дома, когда провожал — у него не было сил отпустить ее к родителям, с которыми она тогда еще жила. Она помнила как он целовал ее груди, как оставил страстный синяк у нее на шейке и как неловко было снимать колготки, чтоб удовлетворить ту животную потребность, которая внезапно вспыхнула и у нее самой, когда его ладошки оказались у нее на пятой точке.

Было так грустно за тот упущенный момент неконтролируемого безумства, когда он был должен вжать ее в стенку и войти в нее одним толчком, … который они издержали на то чтоб за ранее высвободить ее от капронового плена… Да, конкретно с того денька она больше и не носила колготки.

Уже в 23 она сделала полностью успешную карьеру — занимала высшую должность в большой компании, правила отделом людей, которые были время от времени в разы старше нее, ездила по командировкам и растрачивала свои выходные на дамский шоппинг и кофе с незнакомцами. Она научилась быть в меру расчетливой и сволочной дамой, достаточной для того чтоб многие захотели бы трахнуть ее сходу, после пары минут разговора. Ей это нравилось. Ей нравилось что мужчины не могут оторвать взор от ее постоянно глубочайших декольте, ей нравилось следить, как они косятся в сторону ее ног, которые она всегда перекладывала с одной на другую, показательно напрягая мускулы на бедрах, ей нравилось что им, в особенности по весне, очень трудно было гласить с ней о делах. А гласить с ней о делах им, в особенности ее подчиненным, приходилось нередко. Бывало, сидя в одиночестве в собственном кабинете, она представляла что все-таки они могут там фантазировать — доступное традиционное порно о том как «отодрать эту стервозную блондинку»?

Вероятней всего так оно и было — она лицезрела как нередко ее сотрудники посещали порно-сайты, заместо того чтоб заниматься делом. Обычно всегда сходу после очередных совещаний. Она не бранилась — она была умной дамой, осознававшей что без этого совсем никак. Ко всему, что таить греха, она и сама там бывала. В особенности после пылких производственных споров со своим заместителем. Он был женат и у него было двое малышей, но это не мешало ему временами, вроде бы случаем, задевать ее то за плечо, то за попку, то вдруг не протискиваться в узенький проход, и касаться ее груди. Если б она не была столько категорически против служебных романов, ну и вообщем служебного секса а именно, то она издавна бы трахнулась с ним на столе для переговоров. Она не раз представляла для себя это в собственных фантазиях — он, двухметровый высочайший шатен, в расспахнутой рубахе, со спущенными штанами, трахает ее, пытаясь обосновать кто же главный в этом «доме». Она даже ощущала как пахнут капельки его пота, выступающие по его телу, от лишнего остервенелого усердия.

Но она была очень суровой и грозной, чтоб кто-то мог представить о таких шальных идей, блуждающих в ее голове, когда она устраивала очередной разнос.

Часто, смотря на их лица, ей хотелось поведать этим мужикам о случае, который произошел с ней на одном из первых ее корпоративов, когда она была еще младшим сотрудником и, перебрав шампанского, трахалась с одним из коллег на пустой автобусной остановке, типа «за знакомство», ждя когда за ней на машине приедет ее отец. Она все помнила, а тот сотрудник нет. Либо делал вид что не помнит. По сути этот вопрос тревожил ее меньше всего — она здраво рассудила, что если б он желал, то поведал бы всем все издавна и они бы точно не смотрели на нее так, как на данный момент. Остальное было не принципиально. Ну и сам секс ей тогда не очень то и приглянулся. Ничего такого особенного, не считая факта того что это было в три часа ночи, среди улицы. Но, в силу собственного оптимизма, она списывала это на избыток алкоголя, который тогда находился в крови у нее и, в особенности, у ее напарника.

В 24 ей все это надоело и она решила уволится. Но заместо этого поехала на пару недель одна в Париж, рассудив что смена обстановки поможет ей успокоиться и обусловиться со своими идеями. Основным условием был конкретно фактор одиночества. Тогда она была в «постоянных отношениях» с мужиком, который был старше ее на 20 три года. Он обожал ее. Во всяком случае он так гласил, а она ему почему то веровала. Обожал, но совсем не собирался кидать супругу. Зависимо от дней месяца данный факт либо нравится ей, из-за того что делал их дела необременительными, либо раздражал, из-за того что она не могла засыпать в его объятьях. Но тогда, когда она брала путевку в Париж, ей было все равно — она просто желала отдохнуть. И от него тоже.

Вы понимаете как реагируют Парижские мужчины на русскую одинокую блондиночку с пышноватыми формами, при том одетую со вкусом? Она не знала. Она додумывалась, но почему-либо считала что все будет малость поскромнее.

Ее замучили неприличными предложениями еще по пути из аэропорта. Гид, шофер и просто пара парижских провождающих. Они не гласили по русски и даже плохо изъяснялись на британском языке, но не осознать их намерения было трудно.

Пару дней она просидела в номере, просто глядя в окно. Время от времени она выходила на балкон, смотрела на суету, которая творилась на улице, а позже опять ворачивалась в кровать.

На 3-ий денек к ней в гости зашел французский хахаль ее бывшей одноклассницы. Еще до вылета, подруга передала ему через нее посылку. Они выпили по соку, побеседовали о ее родном городке, о Париже, условились о совместной прогулке по центру как-нибудь на деньках.

Она встречала его одетой в возлюбленную мужскую рубаху, которую нередко использовала заместо халатика и обтягивающих шортиках. В номере деньком, не глядя на кондюк, было очень горячо, чтоб одевать что-то более существенное. Рубаха, шортики и полосочки трусиков, немного выступающие через обтягивающую ткань. Все. Она даже не одевала тапочки.

Он уже практически отыскал силы уйти, даже подошел к двери, когда она совсем случаем, направляясь чтоб закрыть за ним дверь, задела его грудью — номер был не очень велик, она освободила себя от пафоса совершенно уж дорогих гостиниц и тормознула в обыкновенном одноместном номере отеля три звезды. Это было последней каплей, видимо. Исключительно в тот момент, когда он схватил ее за плечи и притянул к для себя, она направила внимание на полностью тривиальный бугор, образовавшийся на его хлопчатобумажных светлый штанах.

На секунду ей подумалось что это не верно. Наверняка, если б ее бывшая одноклассница вправду была бы ее подругой, а не просто человеком, которого они лицезрела раз в год на встречах у классной руководительницы, она бы отыскала внутри себя силы отказать этому французу. Но все было не так. А француз был вправду красивый. Высочайший, в вьющимися волосами по плечи, наточенными чертами лица, выразительной линией губ и голубоватыми очами. А руки, ох уж эти его руки с неблагопристойно длинноватыми пальцами. Он был живописец. Да, кажется конкретно так он произнес, еще пару минут …вспять. Точно-точно, он еще звал ее к нему в мастерскую, которая была неподалеку от Монмартра.

На этом ее размышления и сомнения прервались. Тем паче что француз уже развернул ее к для себя задом и вовсю гладил под тканью шортиков подушками пальцев ее лобок.

Она жестом показала ему в сторону балкона. Естественно, посреди белоснежного денька это тот еще эксгибиционизм, но в номере им бы просто не хватило воздуха. Облокотившись о перильца, она чуток отставила свою пятую точку вспять. Он гладил ее руками, обласкивал каждую ягодицу. Позже погрузился сзади нее на колени и, стянув в конце концов с нее шорты и трусики, стал вылизывать призывно открывшиеся ему половые губы.

Ей показалось что он пробовал ее так, как французы обычно пробуют новое экзотичное блюдо — аккуратненько, сладострастно, с чувством упоения, пытаясь не пропустить ни одной вкусовой ноты. Он аккуратненько слизывал с нее все соки, в то время как его длинноватые пальцы медлительно поглаживали набухший бугорок ее клитора.

Со стороны не было видно что там происходит на балконе. Наверняка не было. Просто женщина в мужской рубахе стоит на маленьком балконе собственного номера, подставив лицо солнцу и щурится, чтоб не ослепнуть. Она лицезрела это так. Если кто-то лицезрел либо просто додумывался почему так подрагивает ее тело — ему было лучше. У него было пространное поле для массы эротических фантазий.

Она задумывалась об эротичности, о эмоциональности этого момента. Она была уже не 1-ый раз в Париже, но это была ее 1-ая связь с реальным французом. Прошедшее свое пребывание в этом расчудесном городке она поделила с 2-мя малознакомыми юношами из Рф, с которыми познакомилась в холле отеля, когда заселялась в номер. Естественно, это было здорово, но все таки французы… они были другие.

Ей было очень приятно. Приятно ощущать его язык у себя меж ног, приятно ощущать его ладонь, поглаживающую ее попку, приятно чувствовать его пальцы, касающиеся узкой полосы волосиков, которые она всегда оставляет на лобке, чтоб не смотреться девочкой-подростком. Это было сексапильно. Сексуальность, как она ее представляла. Сексапильно и чувственно. Так можно было бы заниматься сексом с возлюбленным мужиком, но того кто работал на данный момент над ее наслаждением она знала каких то 20 либо 30 минут — это присваивало моменту необыкновенную пикантность.

Последующее что она ощутила была набухшая головка его возбужденного члена, которая аккуратненько раздвигала ее половые губы, медлительно пробираясь вовнутрь. Анри, Андре… черт, она уже не помнила как его зовут, ну и представлялся ли он вообщем, погружался в нее все с этим же неспешным смаком, с каким и пробовал ее несколько минут вспять на вкус. Он не делал никаких резких движений, не пробовал играть в исступленного самца. «Вот так занимаются сексом живописцы?», подумалось ей, — «Приятно».

Его рука проскользнула по ее талии, пробралась под свободную рубаху и стала ублажать ее грудь. Вторую он положил ей чуток ниже животика и аккуратненько придавил к для себя. Так они провели пару минут, не оставляя вероятным подглядывающим и сомнения в том чем все-таки по сути занимаются. Эта идея была возбуждающей. И ей казалось что это заводило не только лишь ее.

Он то заходил в нее на всю глубину, то выходил практически стопроцентно. Он голубил собственной головкой ее клитор, гладил половые губки и внутреннюю сторону бедер, а позже опять заходил до самого упора. Он целовал ее плечи, через ткань, гладил кончиками пальцев набухшие соски, голубил языком шейку. Он даже шептал ей что-то по французски на ушко. Она была очень смачным экзотичным блюдом, которое очевидно нравилось дегустатору. Ей было приятно обдумывать данный факт, этот момент желанности партнером, который находился у нее за спиной.

Внезапно он отстранил ее от оградки балкона и развернул к для себя лицом. Он поцеловал ее во мокроватые губки, расстегнул ее рубаху и сбросил на пол. Он продолжал что-то шептать на непонятном ей французском, улыбаться и даже целовать ее веки. Это был в особенности эротично ласковый момент. Позже он сделал шаг вспять, скользнул ладонями по ее плечам, аккуратненько провел по грудям и, немного взял ее за ноги, потянул за собой на пол.

Они оказались в дверном балконном просвете, освещенные дневным солнцем, на теплом древесном полу. Он, с растрепанными волосами и капельками пота, выступающими на гладкой груди и она, оголенная и с аккуратной все еще прической, сидячая на нем сверху и ласкающая рукою его член. Это было прекрасно. Это было правда прекрасно — она лицезрела это со стороны и сейчас не в собственной фантазии, а в зеркале, которое являлось дверью шкафа, стоявшего в углу. Она провела по его члену еще несколько раз рукою и приподнялась, чтоб сесть на него сверху. Он улыбнулся и, продолжая разглаживать теплыми ладонями ее ноги, устремился ей на встречу.

Она двигалась на нем так же медлительно и равномерно, как он двигался в ней несколько минут вспять на балконе. Она внимательно смотрела ему в глаза, а он не сводил взор с ее. Руки же его бродили по ее телу. Не беспорядочно, а полностью осмысленно… от бедер к груди, через талию, от груди назад к ягодицам.

Он немного ускорился только когда она закончила на нем двигаться, когда свалилась на него вперед, оперевшись руками об пол за его головой. Исключительно в этот момент, когда он сообразил что ее тело стало вздрагивать в сладких судорогах оргазма, он приподнялся так, чтоб все еще заходить в нее на всю глубину и продолжил просачиваться в нее, когда она пробовала держать хоть какое-то подобие равновесия в настолько шатком положении. Он кончил, когда она малость отдышалась, когда наклонилась, чтоб коснуться губками его губ, как будто пытаясь сказать ему спасибо. В тот момент, она сообразила это по тому как он содрогнулся, вжался в нее очень очень и закончил двигаться. Он выдохнул довольно шумно и, внезапно резко закопавшись руками в ее волосах, прочно ее поцеловал. В ту же минутку она уже оказалась прямо под ним, распластанная на полу в сладостной неге, чувствующая как из нее вытекает его сперма.

Любопытно, следил ли за ними кто-то из окон напротив. Лицезрел ли этот кто-то, как прекрасный мужик, склонился над ее довольным телом? Возбуждался ли этот кто-то с виду его в меру накачанной задницы, все еще располагающейся у нее меж раздвинутых ног. Она не знала. Но точно была уверена что сама желала бы за таким понаблюдать.

Проститутки нашего сайта